(Гангут #10)
Крейсер «Бреслау» относился к классу беспрерывно — в отличне от флотов других стран — строившихся в Германии с конца XIX века малых легких крейсеров, предназначенных в первую очередь для эскадренной службы. Их главными задачами являлись охрана эскадры от атак миноносцев, дозорная, разведочная и посыльная служба, а при необходимости — что и подтвердил опыт мировой войны — действия на торговых путях противника.
С 1898-го по 1908 год германский флот получил 23 корабля этого класса (в шести последовательно совершенствовавшихся с постепенным увеличением водоизмещения сериях) с поршневыми паровыми машинами, позволявшими развивать скорость от 19,5 уз (тип «Газелле», 1898 год, 2600 т) до 25,7 уз («Нюрнберг», 1906 год, 3470 т). Вооружение каждого составляли десять 105-мм орудий и два подводных торпедных аппарата. Бронировались лишь палуба и боевая рубка. Следующие шестнадцать кораблей (в пяти-шести сериях) того же неуклонно развивавшегося типа имели двигатели, позволявшие достигать скорости от 26,3 уз («Кольберг», 1908 год, 4350 т) до 29,3 уз («Карлсруэ», 1912 год, 4900 т) и увеличенное до двенадцати число 105-мм орудий. Ко второй серии таких кораблей («Штральзунд», «Страсбург», «Магдебург») постройки 1911 года принадлежал и «Бреслау». От своих предшественников они отличались увеличенным до 533 мм (против прежних 450 мм) калибром торпед, повышенным запасом угля (1200 т вместо 900 т) и впервые примененным для таких легких и скоростных кораблей бронированием борта по ватерлинии. Так после английских деревянных шлюпов постройки 1863 года, японских корветов 1877 года и крейсера «Чиода» (1886 год) бортовая броня стала общепризнанной принадлежностью легких крейсеров на всех флотах мира. Новшеством в серии стала и скошенная к килю прямая линия форштевня (вместо ранее применявшихся традиционных таранных образований) и отказ от также широко применявшейся ранее полуютовой надстройки, что приближало корабль к повсеместно затем распространившемуся типу с развитым полубаком. Орудия, как и прежде, располагались в палубных установках: по две пары на баке и юте, остальные — по бортам.
Постройка «Бреслау» была начата на верфи «Вулкан» в Штеттине в начале 1910 года. На воду он спущен 16 мая 1911 года, вступил в строй весной 1912-го.* [* Здесь и далее все даты по новому стилю.]
Он имел водоизмещение 4550 т, длину 136 м, ширину 13,3 м, осадку 5,1 м. Главные механизмы включали турбины общей мощностью 33 500 л. с., 16 котлов морского типа. Скорость хода достигала 27,6 уз, дальность плавания 5000 миль.
«Бреслау» имел бронирование: борт -60—100 мм, палуба — 20—50 мм, боевая рубка — 80—100 мм и вооружение из двенадцати 105-мм орудий с длиной ствола 45 калибров в бортовых палубных установках (в 1916 году взамен четырех концевых, стоявших попарно, орудий установили два 150-мм орудия, в 1917 году поставили еще два или. четыре таких орудия); двух пулеметов; двух подводных 533-мм торпедных аппаратов. Экипаж насчитывал 373 чел.
В ноябре того же года корабль по приказу кайзера вместе с линейным крейсером «Гебен» вошел в состав «дивизии Средиземного моря». Вместо эскадренной службы «Бреслау» в течение всей Первой мировой войны пришлось заниматься в основном набеговыми, диверсионными или демонстрационными действиями, которые он и начал 4 августа 1914 года, когда по французскому порту Бона в Средиземном море орудия крейсера выпустили 60 снарядов. Одновременно «Гебен» обстрелял Филиппвиль. Таким способом «дивизия» контр-адмирала Сушона пыталась помешать подготовке переброски из этих африканских портов французских войск в Европу. Перед самой бомбардировкой была получена определившая дальнейшую судьбу кораблей радиограмма германского морского генерального штаба, сообщавшая о заключенном с Турцией союзе и предписывавшая немедленно идти в Константинополь. Решение этой, казалось бы, недостижимой задачи — флот союзников господствовал в Средиземном море — стало, однако, возможным из-за сложной паутины внешнеполитических и внутригосударственных интриг, которые плели в то время правители Англии и Франции. Их адмиралы оказались неспособными объединить и координировать свои усилия по перехвату «Гебена» и «Бреслау».
Схема бокового вида крейсера «Бреслау»
Несмотря на обстрел немецкими кораблями африканских портов, английские линейные крейсеры «Индефатигебл» и «Индомитебл», встретившиеся с «Гебеном» и «Бреслау» в море, не приняли мер к их задержанию или хотя бы надежному конвоированию. Действовавший жестко и энергично адмирал Сушон, пользуясь попустительством союзников и уклончивой позицией итальянского правительства, за время стоянки в Мессине 5—6 августа 1914 года сумел принять на оба корабля полные запасы угля, приготовиться к бою и пополнить личный состав за счет доставивших уголь немецких пароходов. Сумев оторваться от нерешительного преследования кораблей союзников, немецкий адмирал, несмотря на запрещение идти в Константинополь (где, как позже выяснилось, турки еще не были готовы к союзу с Германией), решил фактом своего прихода побудить Турцию к этому. В перестрелке с преследовавшим немцев легким крейсером «Глостер» (1909 год, 4900 т, 26,3 уз, два 152- и десять 102-мм орудий) «Бреслау» с расстояния около 70 кабельтовых получил не нанесшее существенных повреждений попадание в броневой пояс. «Гебен» немедленно повернул на помощь, и английский крейсер отступил.
Корабли Средиземноморской дивизии — «Гебен» и «Бреслау»
В ночь с 9-го на 10 августа у острова Денуза в Эгейском море корабли пополнили запасы угля («Гебен» принял 415 т, «Бреслау» — 150) с поджидавшего их германского парохода. Другой угольщик, перекрасив выдававшую его цветом и маркой германской компании дымовую трубу, вел из Смирны радиопереговоры с немецким стационером «Лорелей» в Константинополе. Требовалось добиться у турок разрешения войти в Дарданеллы, в крайнем случае Сушон предполагал форсировать их и без разрешения, обойдя минные заграждения вдоль берега. Получив добро, днем 10 августа под проводкой турецкого миноносца корабли вошли в пролив. Так «Бреслау» оказался в центре политической акции, в которой два корабля во главе с незаурядным и деятельным адмиралом сумели оживить и резко усилить в Турции прогерманские настроения и в конечном счете, несмотря на действия английского, русского, французского и американского послов, вовлекли Турцию в войну против союзных держав.
Было объявлено, что корабли переходят в собственность Турции в качестве компенсации за конфискованные Англией два заказанных Пор-той дредноута, и 16 августа оба крейсера подняли турецкие флаги. «Гебен» получил название «Явуз Султан Селим», «Бреслау» — «Мидилли». Став командующим турецким флотом, Сушон энергичными мерами поднял его боеспособность и всеми силами, вплоть до откровенных провокаций, старался втянуть Турцию в войну. Вернейшим путем к этой цели он считал внезапное, без объявления войны, нападение на русские порты. Задуманная и осуществленная Сушоном грандиозная военная акция состоялась в ночь на 29 октября 1914 года, когда Одесса, Севастополь, Феодосия и Новороссийск подверглись артиллерийскому обстрелу и на подходах к ним были поставлены мины. «Бреслау» как самый быстроходный корабль действовал в восточной части Черного моря, выставив у входа в Керченский пролив 60 мин (на них в тот же день подорвались и погибли два русских парохода «Ялта» и «Казбек»), а затем, соединившись с минным крейсером «Берк», обстрелял Новороссийск.
Русский флот, несмотря на неоднократные предостережения, был застигнут врасплох: в Одессе в результате атаки турецких миноносцев, вошедших в порт с зажженными ходовыми огнями, была потоплена канонерская лодка «Донец», у Севастополя погиб минный заградитель «Прут»... В последующие дни «Бреслау» несколько раз в одиночку или с крейсером «Гамидие» осуществлял конвоирование войсковых транспортов в Трапезунд — турки наступали в то время на русский Кавказ. 7 ноября «в отместку за обстрел русскими Угольного района», как писал немецкий историк, «Бреслау», подойдя почти вплотную к берегам, с расстояния 11—14 кабельтовых выпустил по Поти 81 снаряд, избежав попаданий отвечавшей ему полевой батареи.
В первом бою «Гебена» с русским флотом 18 ноября вблизи мыса Сарыч «Бреслау» оставался вне досягаемости огня русских кораблей. 5—7 декабря легкий крейсер прикрывал совсем уже авантюрную акцию с высадкой у Сулины доставленных транспортом 24 диверсантов, одетых в русскую форму. После этого «Бреслау» успел обстрелять под Севастополем русские тральщики, избежав попаданий бомб атаковавших его гидросамолетов. В очередном походе 23 декабря немецкий крейсер ночью обстрелял обнаруженный им пароход «Олег» (шедший во главе колонны судов для закупорки Зунгулдака) и, опознав охранявший пароходы линейный корабль «Ростислав», успел скрыться. Наутро «Бреслау» обстрелял отставший от колонны пароход «Атос» и взял в плен затопивший его экипаж. Тем самым немецкий корабль способствовал провалу и без того обреченной на неудачу, проведенной без должной подготовки и тренировок операции по закупорке главного угольного порта Турции.
В основном же из-за почти полного господства русского флота на Черном море (даже «Гебен» избегал боя с уступавшими ему поодиночке, но действовавшими соединенно русскими линейными кораблями додредноутного типа) деятельность плававшего преимущественно в одиночку (в турецком флоте не было кораблей, близких ему по скорости) «Бреслау» сводилась к отличавшимся часто дерзостью, но всегда малорезультативным для хода боевых действий диверсиям. Они состояли в беспокоящих обстрелах отдельных русских портов и иногда постановках вблизи минных банок, перестрелках с тральщиками под Севастополем, потоплении в свободном крейсерстве иногда оказывавшихся в море без охраны на свой страх и риск мелких торговых судов. Периодические выходы легкого крейсера также имели целью «показать флаг» (в таких случаях на гафеле поднимали полотно особенно огромных, чтобы видели с берега, размеров) населению анатолийского, а затем (с вступлением в войну на стороне немцев Болгарии) и румелийского побережья и тем поддерживать представление об активной деятельности, боеспособности и непобедимости турецкого флота. Выполнялись и рискованные конвоирования одиночных транспортов с углем из Зунгулдака и с войсками, боеприпасами, вооружением и топливом для германских подводных лодок в Синоп, Трапезунд, Самсун. Демонстративные цели имели и проведенные дважды обстрелы расположения русских войск на Трапезундском направлении, которые не имели видимого результата.
Во многих случаях эти действия заканчивались драматическими, иногда на краю гибели, сценами ухода от погони превосходящих русских сил. Таким образом, деятельность «Бреслау», как и «Гебена», повышала бдительность и организованность русского командования, которого одиночные (а иногда и совместные) акции немецких крейсеров подчас заставали врасплох и принуждали к усилению (не всегда, правда, удававшихся) мер противодействия. Все это, однако, не отражалось на результативности главных операций флота — постоянной блокады и ударов по угольному району, переброски войск на Кавказский фронт, высадки десантов, огневой поддержки сухопутных сил. К наиболее осязаемым результатам совершенных «Бреслау» в Черном море 33 боевых походов можно отнести доставку топлива и смазочного масла для временно базировавшейся в 1916 году на Трапезунд подводной лодки U-33, что сделало крейсер соучастником варварского потопления этой лодкой госпитального судна «Портюгаль» со всем его медицинским составом, а также успех операции у острова Змеиный (Фидониси) в 1917 году.
Дважды едва не кончившиеся плачевно для немцев и турок преследования крейсерами типа «Кагул» (27 января 1915 года опасная гонка продолжалась более шести часов) заставили турецкое командование отказаться от походов «Бреслау» совместно с «Гамидие». Последний не мог без риска гибели уйти от русских кораблей, и в дальнейшем немецкий крейсер остался единственным рейдером, отваживавшимся уходить в дальние походы. После проведенной в феврале 1915 года очередной переборки турбин и подшипников внешних кронштейнов гребных валов «Бреслау» удалось уйти от преследования русских крейсеров после интенсивного обстрела (18 марта выпушено было до 100 снарядов) почему-то не имевшей прикрытия торпедо-пристрелочной станции под Феодосией. На обратном пути немецкий крейсер в виду Констанцы изобразил движение на север, а потом, отвернув, ушел в Босфор.
2 апреля, передав в Синоп доставленную из Константинополя радиостанцию, «Бреслау» под Севастополем присоединился к «Гебену», но комбинированная диверсия не удалась: крейсер «Меджидие», который во время предполагавшегося в тот же день обстрела Одессы приготовились прикрывать германские крейсеры, подорвался на минах и затонул, торпедированный своим миноносцем. После потопления попавшихся по пути русских пароходов немцев обнаружили русские гидросамолеты с авиатранспорта «Император Николай I». Весь день 3 апреля «Гебен» и «Бреслау» уходили от преследования главных сил Черноморского флота (пять линейных кораблей, три крейсера, десять эсминцев). Получив несколько осколков от разрывавшихся поблизости снарядов и отбившись от настойчивых атак первых черноморских «новиков», «Бреслау» и на этот раз вместе с «Гебеном» благополучно вернулся на свою стоянку в бухте Стения под Константинополем.
В походе 10—11 июня 1915 года «Бреслау» подвергся у Босфора торпедной атаке подводной лодки «Тюлень» и должен был, потеряв семь человек убитыми, отступить перед торпедно-артиллерийской атакой шедших ему навстречу под турецким берегом двух эсминцев. К потерям «Бреслау» надо отнести и захват (уже в 1917 году) подводной лодкой «Тюлень» вооруженного парохода «Родосто», частично укомплектованного людьми с крейсера. Подорвавшись 18 июля на минах подводного заградителя «Краб» (тот вместе с тремя подводными лодками блокировал Босфор, прикрывая переход в Севастополь дредноута «Императрица Мария»), «Бреслау» принял 642 т воды и стал на длительный ремонт, продолжавшийся до конца февраля 1916 года. Учтя накопленный боевой опыт, немцы во время ремонта установили на баке и шканцах «Бреслау» по одной 150-мм пушке. На подобном же усилении вооружения (но уже 203-мм орудиями вместо 152-мм) настаивали на основании своего опыта и командиры крейсеров типа «Кагул», чтобы в случае встречи с «Гебеном» бой не имел «того обидного тяжелого характера полной беззащитности», на какую их обрекало вооружение, состоящее только из 152-мм пушек. Но ни это предложение, ни планы вооружения хотя бы некоторых эсминцев более подходящими для боя с «Бреслау» 152-мм орудиями в русском флоте не были осуществлены.
Эффективность 150-мм орудий проявилась уже в первой стычке с русскими эсминцами в одном из первых походов в феврале 1916 года, когда они едва не стали жертвой изощренного камуфляжа «Бреслау». Чтобы придать своему кораблю (четырехтрубному) сходство с крейсером типа «Кагул» — трехтрубным, — немецкие моряки окрасили в белый цвет носовую дымовую трубу и таким же способом придали форштевню таранный вид. Не прекращал «Бреслау» использовать и свой, хотя и рискованный, но весьма эффективный прием опознавания противника — молниеносно, в доли секунды, проведенным по горизонту лучом прожектора. Обманув их и отойдя от русского дредноута на безопасное расстояние, немцы могли просигналить «Счастливого пути». Такая «шутка», проделанная с «Императрицей Екатериной Великой», едва не стоила морякам кайзера жизни: настойчиво преследовавший их 4 апреля 1916 года дредноут так метко посылал свои залпы, что окруженный столбами разрывов, прошивавшийся осколками и отчаянно бросавшийся на зигзаге из стороны в сторону «Бреслау» смог уцелеть лишь непонятно каким чудом.
Но уже 4—5 мая «Бреслау», незамеченный русскими дозорами, выставляет у острова Змеиный (Фидониси) три минные банки из 59 мин, а затем, приняв еще шестьдесят, в походе 5—8 мая под русским флагом подходит к Евпатории, обстреливает порт и на обратном пути ставит под Севастополем еще три банки. Вышедшие из главной базы Черноморского флота на перехват в район Босфор — Инада «Императрица Мария» и три эсминца «Бреслау» в море уже не застали. Безнаказанно прошло и совместное с «Гебеном» нападение 4 июля на Туапсе и Сочи, где «Бреслау» потопил на рейде торпедой транспорт (немецкий историк Лорей не забывает отметить, что из орудий по порту не стреляли, боясь попасть в город) и артиллерией — парусник; после чего, двигаясь на север, расстрелял выбросившийся на берег транспорт. Риск операции в этом удаленном от своих берегов районе являлся чрезвычайно большим — почти весь Черноморский флот, включая два дредноута, был задействован для поимки двух его главных врагов. Однако просчеты русского командования, не сумевшего создать достаточной плотности и взаимодействия сил (и прежде всего, — заслоны из подводных лодок и экстренно поставленных перед Босфором минных заграждений), помогли «Гебену» и «Бреслау» проскользнуть в свою базу.
Единственный раз в действительно критическое и почти гибельное положение «Бреслау» попал в следующем, столь же вызывающем по замыслу одиночном походе для диверсий и свободной охоты у Новороссийска. Получив об этом без промедления агентурные сведения, в море с дредноутом «Императрица Мария» вышел сменив-ший прежнего командующего А.А. Эбергарда вице-адмирал А.В.Колчак. Пройдя от Босфора лишь 300 миль, «Бреслау» 22 июля 1916 года был перехвачен и «взят в клещи» державшимися по сторонам эсминцами и неотступно преследовавшим дредноутом. Предельное форсирование турбин крейсером, отчаянные зигзагообразные маневры уклонения от накрытий, периодическое сбрасывание приготовленных для Новороссийска мнн и интенсивное действие впервые широко примененной полученной из Германии аппаратуры постановки дымовой завесы — все было сделано для спасения от неминуемой, казалось бы, гибели. Помогла и слишком экономная стрельба дредноута, прекращавшего огонь всякий раз, когда «Бреслау» скрывался в дыму завесы. Спасение пришло с вдруг налетевшим сильнейшим шквалом с дождем, в котором «Бреслау» оторвался от державшихся поблизости эсминцев. Опыт и этого боя немцы учли весьма оперативно: в последовавшем после похода ремонте вооружение корабля усилили до четырех 150-мм орудий,* [* По другим сведениям — до шести 150-мм орудий.] капитально перебрали турбовентиляторы, а отопление котлов, чтобы меньше зависеть от выносливости кочегаров, перевели с угля на нефть.
Возмездием русскому флоту за многочисленные попытки перехвата «Бреслау» стала новая акция этого неуловимого крейсера, который 24 и 25 мая 1917 года не только повторил постановку минных банок (уже из 80 мин) у острова Змеиный, на которых подорвался и погиб эсминец «Лейтенант Зацаренный», но и сумел внезапным огневым налетом уничтожить на острове радиостанцию и маяк, не дав их персоналу поднять тревогу, а высаженным десантом захватил в плен 11 из 30 человек гарнизона Змеиного. Правда, тревогу подняли уже на следующий день и перехват имел все шансы на успех: именно в это время на пути к Босфору находилось шедшее для обширной минной постановки крупное соединение Черноморского флота. И вновь, несмотря на великолепную стрельбу дредноута «Свободная Россия» (так после Февральской революции стала называться «Императрица Екатерина Великая») и связавших «Бреслау» боем эсминцев (особенно удачно и смело действовал «Гневный»), немецкий крейсер и на этот раз ушел от русских. Возглавлявший заградительную операцию капитан 1 ранга Л.Л.Иванов — командующий под брейд-вымпелом бригадой крейсеров — не проявил способностей флотоводца и не нашел нужным оперативно и четко переориентировать имевшиеся в его распоряжении силы на перехват «Бреслау». Не сумела его задержать и оказавшаяся у Босфора в единственном числе подводная лодка «Нерпа». Ее обнаружил и атаковал гидросамолет, и предупрежденный им «Бреслау» резко изменил курс, уйдя из опасного района.
Свой последний поход в Черном море «Бреслау», прикрываемый выдвинутой к северу подводной лодкой UB-42, совершил 10—13 ноября 1917 года к Синопу. Тогда, словно на прощание, и был поднят на гафеле огромных размеров турецкий флаг, которым немцы пытались поднять дух турецкого населения, подавленный неудачами на кавказском фронте, где русские давно уже заняли Эрзерум и Трапезунд.
Октябрьский переворот, сепаратное перемирие большевиков с немцами на Черном море лишили русский флот последней возможности «рассчитаться» с «Гебеном» и «Бреслау». Оба корабля-диверсанта были переброшены для действий против продолжавших борьбу союзников. В совместной с «Гебеном» вылазке из Дарданелл к острову Имброс (в 15 милях от выхода из пролива) «Бреслау» пожал последние лавры столь долго не изменявшей ему удачи. Два дозорных английских эсминца огнем легкого крейсера были отогнаны с пути отряда. Застигнутый врасплох противник потерял потопленными на стоянке два монитора и несколько пароходов, обширным разрушениям подверглись береговые сооружения, огонь «Бреслау» вызвал пожар н взрыв склада авиабазы.
Но авантюризм вылазки, планировавшейся к тому же по карте минных полей, найденной месяцем раньше на затонувшем у берега английском пароходе (возможно, это была одна из первых, столь хорошо удававшихся англичанам акций дезинформации), привел, наконец, к закономерному финалу. Отбиваясь от державшихся поблизости эсминцев и бросавших бомбы двух гидросамолетов, опасаясь атаки обнаруженной подводной лодки, немцы, видимо, запутались в трофейной карте и оказались в окружении мин.
Дважды подорвавшийся «Гебен» уцелел. «Бреслау», выдержав три минных взрыва, потерял ход и сдрейфовал еще на две мины, от взрывов которых и пошел ко дну. Спасшаяся и плававшая в холодной воде часть его экипажа, всего 162 человека, распевавшая, как пишет немецкий историк, патриотические песни, спустя полтора часа была подобрана английскими эсминцами «Лизард» и «Тигрис».
