(по материалам Aguilera A. «Buques de la armada la Guerra Espanoles 1885 – 1976)
Во второй половине прошлого века, когда влияние «la jeune ecole» («молодой школы) адмирала Оба, противника больших и дорогостоящих броненосцев, было довольно значительным, появился новый класс кораблей, имевших весьма ограниченные размеры, но обладавших отличной маневренностью, вооруженных только легкой артиллерией, но способных потопить любой линкор веером торпед.
Эти корабли, получившие в различных флотах название суперминоносцев, разрушителей, истребителей и контр-миноносцев, а в Испании «destructores», разумеется, не могли в одиночку разгромить целый флот неприятеля, но получили заслуженное признание у морских специалистов. Как считали испанцы именно их миноносец, так и названный «Destructor», впервые имел оптимальное сочетание боевых качеств, однако развитие военно-морского оружия, уже вскоре после его постройки, привело к появлению еще более современных кораблей. Дабы не отстать от мировых законодателей кораблестроения Морское министерство сначала объявило международный конкурс, а затем заказало в Англии серию из шести эскадренных миноносцев. Головным стал «Terror», за ним последовали несколько различающиеся «Furor», «Pluton», «Osado», «Audaz» и «Proserpina». Корабли без сомнения обладали характеристиками, о которых еще недавно испанцы могли только мечтать, однако следует признать и то, что их весьма скромные размеры не позволяли совершать длительные морские переходы, а штормовая погода -- проявлять высокие скоростные характеристики. Оставляла желать лучшего и дальность плавания. Впрочем, эти недостатки были присущи и их зарубежным современникам и даже целому ряду миноносцев, появившихся несколькими годами позже.
Эскадренный миноносец "Фурор"
Водоизмещение нормальное 380 т. Длина наибольшая 67,05 м, ширина 6,8 м, осадка 1,7 м. Мощность двухвальной паросиловой установки 6000 л.с., скорость 28 узлов. Вооружение: две 76-мм и две 57-мм пушки, два пулемета, два 356-мм торпедных аппарата. Всего в 1896—1898 годах построено 6 единиц: «Фурор», «Террор», «Аудас», «Осадо», «Плутон» и «Прозерпина». Последние четыре имели нормальное водоизмещение 400 т, мощность машин 7500 л.с. и проектную скорость 30 узлов.
[Моделист-Конструктор 9-1999]
Итак, шесть заказанных Морским министром адмиралом Беранхером контр-миноносцев были построены в Клайде на верфи Томпсона в 1896 -1897 гг. Цена каждого корабля составила около двух миллионов песет. Причем деньги выделялись в экстренном порядке, поскольку для Испании со всей очевидностью встала опасность военного конфликта в заморских колониях. Заметим, что испанцам удалось сэкономить: британские кораблестроители были наказаны рядом штрафов за несоблюдение условий контракта, это было очень кстати для весьма скромного военно-морского финансирования. Уже в начале эксплуатации экипажам миноносцев пришлось убедиться, что их хрупкие кораблики с трудом сопротивляются средиземноморской волне, а уж об Атлантике и говорить не приходилось. Достаточно вспомнить тот факт, что, еще проходя испытания в ирландских водах в марте 1898 года, «Audaz» попал в шквал и получил тяжелые повреждения носовой оконечности с затоплением таранного отсека до водонепроницаемой переборки. А воевать-то предстояло как раз по ту сторону океана.
Под звуки патриотического и популярного «Кадисского марша» «Terror», «Furor» и «Pluton» отправились на войну с эскадрой адмирала Серверы. Три других миноносца были включены в состав Резервной эскадры. Атлантику первая тройка пересекла идя как правило на буксире, кроме того мачты кораблей были временно оснащены треугольными парусами. В течение всего перехода они оставались головной болью командующего эскадрой. «Terror» уже из Карибского моря из-за неисправностей в машине и руле отправили сначала на Мартинику, а затем в Пуэрто Рико. Здесь чуть позже ему пришлось выдержать бой с американским вспомогательным крейсером «Saint Paul». Его собратья, флагманский «Furor» и «Pluton», благополучно завершили плавание, чтобы затем погибнуть в бою у Сантьяго де Куба. Героическую гибель своего небольшого дивизиона разделили его мужественный командир Дон Фернандо Вильямил, а также большая часть их экипажей. Уничтоженные шквальным огнем неприятеля, миноносцы так и не смогли до конца исполнить свой долг. Об использовании этих кораблей в битве, и целесообразности их выхода из Сантьяго под артиллерию сильнейшей неприятельской эскадры, споры не прекращаются и по сей день. Так, например, «The Navy and Army Gazette» 9 июля 1898 года поспешила заявить: «Выставлять миноносцы под вражеский огонь было по меньшей мере сумасшествием».
Был ли приказ Серверы действительно безрассудным, в тот момент сказать трудно, так как в военно-морской истории подобные прецеденты не встречались, Они появились лишь после трагедии 3 июля. И альтернативой у экипажей миноносцев, исполнивших свой долг и погибших в бою, была лишь позорная сдача врагу или захват кораблей в бухте Сантьяго.
Причины споров о том стоило или не стоило эсминцам выходить на неравный бой, следует искать в отчаянии испанцев от кубинского разгрома. Кошмара, о котором моряки вспоминали со слезами на глазах. Масла в огонь подлила и волна национального шовинизма, в ходе которой возникли попытки пересмотреть подвиги, и навязать обществу мысль: «А что было бы, если бы…». Между тем, всего несколько лет спустя, в результате известной внезапной атаки русской Порт-Артурской эскадры ночью 8 февраля 1904 года, миноносцы показали, чего можно добиться при их грамотном использовании.
Разумеется, можно возразить, что эта атака была совершена в то время, когда русские корабли совершенно не предвидели нападения, а потому не смогли дать должного отпора, и, что Японией были попраны все нормы международного права. Но! Ультиматум об объявлении войны все-таки был и был предъявлен заблаговременно, однако российские власти им либо пренебрегли, либо неверно перевели японскую ноту(?!). Что ж, на войне - как и в любви, годится любое оружие!
Однако, вернемся к нашим миноносцам. После окончания войны скудные остатки антильской эскадры несколькими группами вернулись в метрополию. Среди этого набора небольших разномастных кораблей домой пришли и четыре уцелевших эсминца. Как курьезное совпадение начальные буквы их имен образовывали слово Р.А.Т.О. (Утка).
До того как вступили в строй эскадренные миноносцы, построенные по закону Феррандиса четыре «Terror’а» составляли всю «мощь» торпедных сил Испании. Корабли входили в состав Практической эскадры, и выполняли, как правило, учебные задачи. Самые дальние их походы доходили до северо-африканских владений Испании, и использовались миноносцы в качестве быстроходных посыльных судов. Думается, что в случае втягивания страны в какой-либо военный конфликт от них вряд ли можно было ожидать эффективных действий. Сказывались изношенные корпуса и механизмы, устарело и торпедное, и артиллерийское вооружение.
Тем не менее, все четыре миноносца неутомимо избороздили все моря вокруг Пиренейского полуострова. Увы, почти каждый поход сопровождался авариями, и следующими за ними бесконечными ремонтами. 1917 год мог вообще поставить точку в судьбе кораблей: во время одного из переходов миноносцы едва не пошли на дно, попав под кантабрийскую галерну (штормовой северо-западный ветер). Они просто не смогли идти дальше под напором гигантских волн. Лишь подошедшая на помощь яхта «Giralda» помогла кораблям собраться в мелководной безопасной бухте Сан Себастьяна.
В 1916 – 1920 гг, старым эсминцам попытались вернуть боевую ценность, приспособив к несению мин заграждения. Кроме того, на закате их жизненного пути, им пришлось выполнять функции, о которых даже не могли предполагать их проектировщики. В частности «Audaz» был одно время прикомандирован к военно-морской авиации. Но. Сначала он и «Osado», а в следующем 1925 году и «Terror» пошли на слом.
В 1916 году капитально «омолодили» «Proserpin’у» и она оставалась в строю в течение всего правления правительства Примо де Ривера. Лишь в 1931-м в 34 летнем возрасте миноносец разобрали в устье Бильбао.
Перевел с испанского Митюков Н.В.
